О, как убийственно мы любим! Последняя любовь Тютчева

О, как убийственно мы любим,
Как в буйной слепоте страстей
Мы то всего вернее губим,
Что сердцу нашему милей!

Елена Денисьева (дома ее называли Лелей) родилась в обедневшей, но старинной дворянской семье. Ее мать рано умерла, с мачехой девочка не ужилась. Лелю забрала к себе ее тетка Анна Дмитриевна, инспектриса Смольного института. Леля училась в Смольном, но жила у тетки. Она выделялась из числа других утонченных, чувствительных и скромных воспитанниц: была живой, остроумной, наблюдательной и бесконечно обаятельной. Тетка, строгая с другими своими племянницами, не чаяла в Леле души, рано начала вывозить ее в свет и ни в чем ее не ущемляла. Ей нравился успех Лели в свете – поклонники вокруг девушки так и вились. Было понятно, что Елена сделает отличную партию, а императрица собиралась сделать ее одной из своих фрейлин.

«Вот счастливица!», — думали многие, глядя на нее.

В Смольном у Лели были две близкие подруги – Дарья и Катенька, дочери поэта Тютчева от первого брака. Когда его первая жена умерла, поэт женился на Эрнестине фон Пфеффель, с которой у него еще при жене была давняя романтическая связь. Богатая Эрнестина содержала и поэта, и его дочерей от первого брака, и родила поэту еще троих детей. .

Сорокасемилетний Тютчев часто навещал дочерей в институте, а они ездили к отцу и брали с собой Лелю. Ей нравился дом, где вслух читали книги, говорили об искусстве... Тютчев, который с молодых лет был влюбчивым, быстро увлекся Лелей. Жена поэта это заметила, но не встревожилась – она больше опасалась, что Федор Иванович сойдется с какой-нибудь светской львицей своих лет.

После скандала, вызванного беременностью Лели, Анну Дмитриевну уволили из Смольного и попросили освободить служебную квартиру – правда, ей назначили солидную пенсию. Она сняла квартиру и забрала девушку к себе. Летом Леля родила дочь.

Вся жизнь Лели, еще недавно такая богатая людьми и событиями, сузилась до Федора Ивановича. Она безумно его любила. Писала ему: «мой Боженька». Через несколько лет родила ему еще одного ребенка. Леля и Тютчев ссорились и мирились, она просила хотя бы опубликовать посвященные ей стихи, он отказывался.

Тютчев вообще был двойственным человеком: жил в гармоничном браке – но это не мешало его страстной любви к Денисьевой; был поэтом – но служил цензором...

Эрнестина старательно не замечала связи мужа, часто путешествовала. Казалось, эта история оставляет ее совершенно равнодушной. Все это тянулось много лет, Елена родила еще одного ребенка, а когда забеременела третий раз, врачи уже нашли у нее чахотку.

Тютчев пытался отговорить Лелю от родов, и она впервые взбунтовалась. Кроткая, преданная, она схватила со стола бронзовую собаку на малахите и со всей мочи запустила ее в поэта. Убила бы – но промахнулась. Собака попала в печку и отколола от нее большой кусок изразца. Третьих родов Леля уже не перенесла. Она умерла вскоре после рождения ребенка.

После смерти возлюбленной поэт с ужасом осознал, что сам был виновником фальшивого положения, в котором оказалась Леля. Современники вспоминали, что в эти дни его одежда была буквально мокрой от слез горя и раскаяния. Фет вспоминал, что даже в теплой комнате Тютчева лихорадило и знобило от рыданий.

«О, как она была права в своих самых крайних требованиях, как она верно предчувствовала, что должно было неизбежно случиться. <...> Сколько раз она говорила мне, что придёт для меня время страшного, беспощадного, неумолимо-отчаянного раскаяния, но что будет поздно. Я слушал и не понимал»,- признавался он другу.
«Не живется мне без нее, не живется», — говорил Тютчев.
А Эрнестина была верна себе: «Скорбь мужа для меня священна, какой бы ни была ее причина».

Двое детей Лели умерли вскоре после матери. Оставшегося мальчика забрала на воспитание старшая дочь Тютчева. А сам поэт дожил до 70 лет и умер на руках у великодушной Эрнестины. Многие критики считают стихи «денисьевского цикла» лучшим, что он создал.