Нина и Мария: как две олимпийские чемпионки делили звание первой звезды СССР

Мария родилась в Евпатории, детство её прошло возле моря, первым воспоминанием Нины был лагерный барак, где семьи отделяли друг от друга не улицы и не стены комнат, а занавески. Её отец был из семьи священника, мать — из раскулаченных крестьян. С утра уходили на работы, вечером падали на свои тюфяки, не чувствуя, как бегают по ним клопы. Нине клопы казались красивыми, она брала их в руки, играла.

В 1936 году Евпаторию начали превращать в образцовый детский курорт, а Ромашковы покинули лагерь и переехали жить в казацкую станицу под Ессентуками, и кругом тоже один за другим открывались санатории и дома отдыха. В одном из санаториев стала работать мама; папа Ромашковых был художником. Нина росла в Ставропольском крае крепкой, высокой девочкой, заметно боевитее своего тихого брата. В детских разборках отлупила каждого мальчишку на своей улице. Мария была девочкой куда спокойнее, разве что такая же подвижная — любила плавать, пройтись колесом, побегать. Но, пожалуй, Великая Отечественная сблизила судьбы двух девушек, как мало что могло бы ещё.

Мария Гороховская закончила Феодосийский техникум физкультуры, но знала, чувствовала, что способна на большее, чем преподавать в школе или на кружках. Она уехала в Ленинград, поступать в институт: красивая, двадцатилетняя, полная надежд. 22 июня началась Великая Отечественная. 8 сентября город оказался в блокаде. 6 ноября была оккупирована Евпатория.

Нине было двенадцать. Изменилось всё кругом как-то разом. Санатории превратились в госпитали, куда свозили раненых со всех фронтов. Школьники взяли над бойцами шефство, поделили госпитали и палаты по классам. Помогали медсёстрам и санитаркам ухаживать, убирать в палатах и коридорах, развлекали выздоравливающих чтением стихов, песнями.

В Евпатории всем евреям предписали носить жёлтые звёзды, кидали их на тяжёлые работы, отнимали вещи. 23 ноября начались расстрелы. Мария в это время днём работает в военном госпитале, ночами дежурит на крышах — тушит зажигательные бомбы. В сорок втором году Марию в состоянии крайнего истощения эвакуируют в Казахстан. В сорок третьем году Ессентуки на полгода оккупируют немецкие войска. Из школы Ромашковой фашисты делают солдатскую казарму. Потом немцев вышибают, и снова можно учиться, только... некогда.

Брат Марии Павел защищает небо Ленинграда. Старший брат Нины Иван тоже на фронте. И Нина, и вытащенная чуть не с того света Мария работают на заготовке хлеба для фронта. Победу встречают со слезами на глазах, пока что радости. Только позже Мария узнает, что её отец был убит немцами и брат погиб в бою. Домой к Ромашковым вернётся покалеченный на фронте Иван. С подсчёта потерь начнётся мирная жизнь.

Мария после того, как вернулась в Ленинград, училась и тренировалась усиленно. Нина начала участвовать в забегах, потому что комсомольская ячейка посылала. Сама не замечала, как приходила в числе первых, не успев даже выложиться. В сорок девятом году попробовала метнуть диск. Чуть не убила им судью, но тот, по счастью, был раньше спортсменом, среагировал мгновенно — отпрыгнул. Нине не понравилось, не то, что бег — там она за всесоюзный рекорд в эстафетном беге получила хороший гонорар. Купила пальто, туфли — в общем, принарядилась по возрасту.

И всё же Нину уговорили тренироваться именно с диском, хотя бег ей давался легче. За три года Ромашкова обогнала всех известных ей соперниц. Когда метнула на Олимпиаде, сразу побила рекорд, державшийся с тридцать шестого года. Пятьдесят один метр два сантиметра! После всего лишь трёх лет тренировок! «Железная леди», немедленно окрестила её пресса.

Удивляла и гимнастка Гороховская из харьковского спортивного клуба «Строитель». В Харьков Мария переехала за два года до Олимпиады — вышла замуж. Тридцатилетняя замужняя женщина в гимнастике — нонсенс, но Гороховская умудрилась забрать семь медалей! Её рекорд не побит ни одной женщиной до сих пор, а Мария стала самой первой и самой старшей по возрасту абсолютной олимпийской чемпионкой.

Выступления, за которые девушки получили по золотой медали, прошли одновременно. Первой обладательницей золотой медали от СССР должны были признать только одну — так сочли нужным для истории. «Наверху» совещались долго и... Признали Ромашкову. То ли потому, что у Марии и так уже был свой титул — первая абсолютная чемпионка, то ли из-за более подходящей национальности Нины. Никто не знает точно, остаётся строить догадки.

Гороховская посетила ещё чемпионат мира в 1954 году и ушла на тренерскую работу. Хотя многих удивляло её исчезновение сразу после взлёта, но возраст по спортивным меркам у гимнастки был уже немаленький, к тому же ей надо было растить дочь Галю. Забегая вперёд, Галя выросла тоже гимнасткой, мастером спорта, стала одним из тренеров Олимпийской сборной СССР. Внучка Нины Аня стала пятикратной чемпионкой мира по фехтованию. Её отец, Александр Гарин — тоже фехтовальщик.

Нина в 1953 году установила мировой рекорд по метанию диска — 53 метра 61 сантиметр. Несколько раз становилась чемпионкой СССР, завоевала третье место на Олимпиаде в Мельбурне и первое — в Риме (установив, конечно, очередной рекорд по дальности). На тренерскую работу она перешла в 1966 году, переехав в Киев. Там, в Киеве, она вышла замуж, родила сына Сашу. Воспитывала новые поколения легкоатлетов. Мария в 1977 году вернулась в Евпаторию, по слухам, то ли овдовев, то ли после развода.

В 1990 году Гороховская эмигрировала в Израиль, где продолжила тренерскую работу. Через год её имя включили в Международный еврейский спортивный зал славы. В 1998 году Нина — уже давно Пономарёва, по первому мужу, а не Ромашкова — переехала в Москву. Семья сына осталась в Киеве, и Аня выступала на соревнованиях всегда за Украину. Гороховская тренировала детей в Израиле до конца жизни. Умерла в 2001 году. Пономарёва-Ромашкова умерла в 2016.

Фото: А. Гаранин/РИА Новости, Л. Доренский/РИА Новости, А. Яковлев/ТАСС