Нина Гребешкова и Леонид Гайдай: «Слово "любить" не вмещает всего»

В то время, когда девочка Нина училась в школе, где-то на другом краю земли, в Монголии, служил её будущий муж. Уже шла Великая Отечественная, и его направили объезжать для фронта низкорослых монгольских лошадок. Он садился на такую лошадку, и его длинные ноги волочились по земле. Все смеялись... Потом похожий эпизод Гадай снял в «Кавказской пленнице» — Шурик едет на ослике. Однажды в часть приехал военком — и взял Леонида в разведку. Как-то раз, направляясь за «языком», молодой разведчик наступил на проволоку от мины. Ему повезло — остался жив. Но с ногой, как ему сказали врачи, придётся прощаться: рана очень тяжёлая. Пять раз он ложился на операцию. Но ногу всё-таки спасли: после того, как хирург узнал, что Леонид хочет стать актёром, он сделал всё возможное, чтобы избежать ампутации. И всё же рана тревожила Гайдая до конца жизни.

Встретились они в институте. Гребешкова вспоминала, что стеснялась и побаивалась его: ей всего 17 лет, он намного старше, фронтовик, сталинский стипендиат... Боялась сказать что-нибудь не то. Ни о какой любви они не говорили. Просто однажды после поздней репетиции Гайдай вызвался проводить её домой. Дорога была длинной, они замёрзли и устали, но Нине было с ним очень интересно: он рассказывал о Монголии, о смешных лошадках... И на следующий день он тоже пошёл её провожать. И ещё раз, и ещё... Так они «провожались» всю зиму, а потом Гайдай сказал: что мы с тобой всё ходил да ходим, давай поженимся! И Нина, оценив остроумную «шутку», согласилась: давай! И тут же забыла об этом. Но Гайдай был серьёзен. Попросил Нину принести паспорт. И они действительно зарегистрировали брак.

Мама Нины была не в восторге: зять ей достался с множеством болезней, она переживала, говорила дочке, — мол, ты же ребёночка захочешь, а вдруг тоже больной родится? Но со временем полюбила Леонида Иовича, варила для него овсяный кисель — он страдал от язвы желудка, ему нужны были диетические блюда. И Нина быстро привыкла готовить супы, ездить с мужем в экспедиции, чтобы следить там за его питанием, ухаживать за ним, стирать рубашки. Сам он был совершенно не приспособлен к быту. Даже лампочку не мог поменять, даже гвоздь вбить. Всё это научилась делать Нина Павловна. Чтобы не отвлекать мужа от творчества. И ремонт, и дача, и весь остальной быт, — всё всегда лежало на её хрупких плечах.

Иногда она спрашивала, надев новое платье, нравится ли мужу? Он сдержанно отвечал: хорошо. И добавлял: Нинок, ты же сама понимаешь, что ты некрасивая. А когда жена обижалась, пояснял: у неё очень много других достоинств, ей незачем изображать из себя красавицу. При этом был очень ревнивым, хотя никогда вслух этого не произносил. А вот Нина Павловна его не ревновала. В интервью изданию «7 дней» актриса рассказывала: «Он был очень обязательным человеком. Очень порядочным. Изменял ли он мне? Мне это было неинтересно. И ему, думаю, тоже. Хотя он был очень увлекающимся. Любил всех своих героинь — наслаждался эксцентричностью Селезнёвой, прелестью Варлей... И я не ревновала, а как бы влезала в его шкуру. Я ему все разрешала. Пользовался ли он этим — не знаю».

Однажды на каком-то приёме Гайдай восхитился красивой стройной балериной. И Нина вдруг почувствовала: она от души хочет, чтобы ему было хорошо! Почти по-матерински. Она подошла к балерине, показала ему Гайдая и сказала: этот человек хочет пригласить вас на танец, но стесняется, пожалуйста, пригласите его сами. И любовалась потом, глядя, как светится восхищением лицо мужа, как он смотрит на девушку.

Нина Гребешкова много снималась, не отказываясь ни от каких ролей. Долгое время она была основным «добытчиком» в семье. Это её нисколько не напрягало. Когда появилась возможность купить кооперативную квартиру, она уехала сниматься на Казахской киностудии — там платили больше, и заработала деньги на первый взнос. Для Гайдая всё это было неважно — условия, мебель, ремонт... Даже когда у него появились серьёзные деньги, он их не ценил — мог, как рассказывала Гребешкова, проиграть крупные суммы в карты или «однорукому бандиту», был очень азартным игроком.

Она упрекала его, а он не понимал: ну и что, заработаем ещё! Правда, когда в моду вошли дефицитные импортные холодильники «Розенлев», Леонид Иович купил такой холодильник: «Вот, Нинок, пусть у тебя тоже будет, чтобы ты ни в чём не нуждалась!» Сам же для себя никогда ничего не просил: ни званий, ни наград. По словам Нины Гребешковой: «Он не понимал, зачем артисту вообще звания. Как их можно просить? Он и меня так в какой-то мере воспитал. Если заслужила — то дадут. А сама хлопотать не буду».

Знакомые удивлялись: почему он так мало снимает жену в своих фильмах? Но Нину Павловну это нисколько не обижало: она и без того была очень востребованной актрисой. Уже перед смертью Леонид Иович вдруг сказал, что очень виноват перед женой. Она встревожилась: неужели начнёт рассказывать о «мужских грехах»? Зачем, её ведь это вовсе не интересует... Но Гайдай вдруг продолжил: я тебя очень мало снимал. Гребешкова только рассмеялась: у Гайдая было 18 картин, а она снялась к тому времени в 60! И после того, как Гайдая не стало, её продолжали много снимать: ведь Нина Гребешкова всегда умела воплотить на экране любой образ, даже маленькую роль сделать интересной и яркой.

Они прожили вместе сорок лет. Нина Павловна мечтала о большой семье, но пошла навстречу мужу: родила только одного ребёнка, дочку Оксану. Гайдай считал, что дети будут отвлекать его от творчества. Нина не спорила. Воспитывала дочку, ездила вместе с ней и мужем на съёмки в экспедиции... Потом дочка выросла, вышла замуж, сама стала мамой. И Гайдай обожал возиться с маленькой внучкой Олей, кормил её, играл... Гребешкова не раз повторяла: она счастлива, у неё был самый лучший муж, у неё самая лучшая дочь. Но на вопрос журналистов издания «7 дней» — любила ли она Гайдая? — ответила: «Я понимала, что он уникален. Единственный в своем роде. А "любить"... Мне не нравится это слово. Оно всего не вмещает. Можно любить борщ. Или кофе. Или падающий снег. У меня было другое. Такое щемящее нежное чувство. Если ему было плохо — мне было просто не по себе».

И сегодня Нина Павловна убеждена: муж не умер, он просто вышел куда-то и скоро вернётся. Так она чувствует. Потому что не может без него. Однажды она призналась изданию «СтарХит»: «Я очень скучаю по мужу, мне с ним так повезло. Правда, Лёня не снится мне и не зовет с собой. Не было ни дня, когда я не вспоминала бы о нём. Знаете, я перематываю в памяти всё, что между нами было, и удивляюсь — как он меня терпел, ведь я была такой невыносимой!»