Жена Николая Караченцова: «Не мог он 23 года жить на два дома. Не мог предать меня, ребенка, родителей»

Почему именно в Израиле? Несколько важных составляющих. Первое: в России боялись проводить облучение, потому что у Николая Петровича есть непроизвольные движения, он не может ровно лежать, из-за пареза руки. Плюс он очень нервничает, когда он видит больницу, врачей, это у него уже происходит на каком-то инстинктивном уровне, поэтому непроизвольные движения могут усиливаться. И в России врачи боялись, что не смогут в таком положении с поднятой рукой делать облучение, нужно было спокойное состояние. В Израиле изначально сказали, что никаких проблем с этим не будет, да, есть небольшой риск, но бывали случаи очень успешные в состоянии намного более сложных больных, чем Николай Петрович. Сейчас уже прошли больше половины сеансов облучения и мы понимаем, что все делается правильно, ему дают легкое успокоительное перед процедурой, его, конечно, настраивают и Людмила Андреевна, и сиделка-медсестра. После того как они пройдут весь курс облучения, они уедут в Россию, и конечно, мы будем уже дальше с российскими врачами поддерживать связь, следить за динамикой лечения. Практически всегда — я говорю это с осторожностью, потому что это все-таки медицина, а не математика, — облучение так влияет на болезнь, что опухоль уменьшается значительно и мы обычно говорим о продлении жизни. Сколько это продлит жизнь Николаю Петровичу, сейчас сказать трудно, но однозначно продление жизни должно быть. Конечно, скорее всего будет дальнейшее лечение, наверное, будет химиотерапия, но самое главное, что он сейчас в надежных руках, его очень правильно лечили в России, именно так, как лечили бы лучшие специалисты на Западе. С одной стороны, по четким протоколам, с другой, верно относительно именно его состояния, и благодаря этому опухоль значительно уменьшилась. Фото: Persona Stars; Валерий Плотников, Виталий Белоусов/Риа новости; ТАСС