«В спортзале мы прошли семь кругов ада»: 18 лет со дня теракта в Беслане
1 сентября 2004 года
В этот день Лариса Кудзиева пошла на торжественную линейку с сыном и дочерью. Заурбек был первоклассником, а Мадина уже училась в медицинском институте. Муж Ларисы скончался в апреле того же года от онкологического заболевания, и она носила траур. Как через годы Лариса рассказала корреспондентам МК, ей почему-то заранее было не по себе. Снился нехороший сон, и, хотя она не собиралась идти на линейку (Заурбека должна была проводить старшая сестра), в последний момент Кудзиева все же решилась.
Она успела увидеть, как сын вместе с одноклассниками спускается со школьного крыльца, и вдруг услышала крик девочки: «Бегите! Быстрее! Бандиты стреляют!». После этого Лариса увидела и людей в черном с оружием, двигавшихся к ним по переулку. Вместе с детьми она побежала к школьному зданию, думая, что смогут выскочить через окно одного из классов на улицу с другой стороны. Но на окнах были решетки.
«Проверим, умная ты или смелая?»
«Террористы, по всей видимости, досконально знали план школы. Детей и родителей стали загонять в классы и в спортзал», — рассказывает Лариса. Потом всех, кто был в классах, завели в спортзал и начали его минировать. «В воздухе висел один сплошной крик», — вспоминает Кудзиева.
Одному заложнику удалось сбежать через боковую дверь, после чего все двери забаррикадировали. Террористы приказали всем говорить только по-русски, и, когда отец двоих детей Руслан Бетрозов попытался по-осетински успокоить остальных, его застрелили в упор.
Позже Лариса попыталась помочь сидевшему рядом с ней Вадиму Боллоеву, в которого террорист выстрелил за то, что он не встал на колени. Услышав ее просьбу привести врача, один из боевиков приказал ей идти в угол.
«Около стены сказал мне: "На колени". Я ответила: "Нет". Он снова говорит: "На колени". Я еще резче отвечаю: "Нет". Он вскидывает автомат, а дальше все было как в замедленной съемке... Я увидела, как мой сын потянулся, пытаясь разглядеть, что происходит со мной. Мы пересеклись глазами. В голове мелькнула мысль, что у него уже нет отца, а сейчас мать в его глазах будет казаться слабой. Я схватила дуло автомата, отвела его в сторону», — рассказывает Кудзиева.
Она начала разговаривать с террористом. Услышав диалог, к ним подошел еще один, которого, как Лариса узнала позже, называли Абдуллой. Он приказал ей вернуться на место.
Боллоева спасти не удалось: ему нужна была операция, но провести ее не дали. Однако раненого и многих детей удалось хотя бы напоить. «Я снова стала кричать, что нужен врач, вода, бинты. И тут мне этот конопатый бандюга, который пытался поставить меня на колени, передал баклажку воды. Я напоила раненого, тут все вокруг начали просить: "Дай воды, дай воды". Баклажка пришла обратно пустая...» — вспоминает Кудзиева.
«Когда мы домой придем, ты нальешь мне целую ванну спрайта?»
Террористы сбили краны в умывальниках, люди мучились от жажды. Среди заложников были и младенцы, и глубокие старики. Маленький сын Кудзиевой мечтал о ванне со спрайтом, и она обещала ему непременно осуществить его желание после возвращения домой. Несколько раз Ларисе удалось вывести в душевые детей и напоить их.
«Когда возвращалась на место, женщины стали со всех сторон просить: "Лариса, отведи моего ребенка... И моего... и моего..." Я снова окликнула Али, показала ему уже 4 пальца. Он мне снова мотнул головой. А у него у самого нога была на растяжке. Пока шла к душевым, мне передали еще детей. Женщины стали кричать Али, чтобы он разрешил и их детям напиться. И тут он как подскочит, как заорет: "Кто вам сказал, что я Али? Кто вам сказал, что я добрый? Я пришел вас убивать!" — рассказывает Кудзиева.
«Мы выпустим твоих детей, если ты наденешь пояс шахидки»
Террористы обратили внимание на черный наряд Ларисы. Она не стала говорить о трауре по мужу, сославшись на любовь к этому цвету. Тогда ее спросили, сколько у нее детей. Лариса назвала своих и сына Вадима Боллоева. И после этого ей предложили сделку.
«Мы выпустим твоих детей, а также твоих родственников, если они есть в зале, если ты наденешь хиджаб и пояс шахидки», — сказали Ларисе террористы.
Она узнала, что их женщины погибли при попытке штурма, и попыталась потянуть время, не давая ответа. Спрашивала, что такое хиджаб и рассказала, что не мусульманка. После этого воцарилось молчание, и она попросила время подумать. Ей разрешили вернуться на место.
«Женщины становились на подоконники, пули их сбивали»
3 сентября в спортзале прогремело несколько взрывов. Параллельно начался штурм. Незадолго до этого Ларисе позволили собрать нескольких детей в тренажерном зале, где было прохладнее. Это спасло их от взрыва — они оказались словно в бомбоубежище. Потом террористы начали заставлять людей, которые там были, выйти.
В итоге многие оказались в столовой, где шел бой. «Нас ставили на окна, заставляли махать руками и кричать, чтобы не стреляли. Женщины становились на подоконники, пули их сбивали. Боевики стреляли, а потом прятались в комнатушки, где были хозблоки. А мы были между двух огней, лежали на полу живым ковром. Ребятишки, спасаясь от пуль, забирались в шкафы и в большие кастрюли...», — вспоминает Кудзиева.
«Теперь твой день рождения 4 сентября», — сказала хирург
Ларису зацепило осколками гранаты, она подумала, что умирает. Когда она пришла в себя, вокруг уже ходили солдаты. Следующий раз она очнулась в больнице Беслана, узнала врача — друга ее покойного мужа. Тот, поняв, кто перед ним, настоял на ее срочном переводе во Владикавказ, в Республиканскую клиническую больницу.
По дороге она дважды была на грани смерти, в больнице она впала в кому, была на ИВЛ ей сделали две операции. Потом за все годы операций было еще 31. Она не чувствует половины лица — там нет мышц, нервных окончаний и большей части скуловой кости. Лариса нуждается в регулярной подтяжке тканей, но эти операции не дотируются государством, поэтому приходится просить материальную помощь.
Пенсия Кудзиевой как инвалида — 15 тысяч рублей. Через 6,5 лет после теракта умер ее сын — он принимал ванну дома у бабушки, и у него остановилось сердце.
Каждый год она приезжает из Владикавказа, где теперь живет, на место трагедии. «Мы не забудем то, что произошло там в 2004 году, дети наши будут приходить в эту школу и на кладбище, и дети наших детей будут приходить.
Жертвами теракта стали больше тысячи человек. Погибли 334 человека, 186 из них дети. Количество раненых превысило 800 человек.
Нужно ли говорить с детьми о терактах и как правильно это делать? Главный редактор «Нового очага» побеседовала на эту тему с психологом Катериной Деминой: Что рассказать ребенку о терактах.