У меня будет стадо бычков. История горожанки в деревне
ЕДА — ЭТО ИНТЕРЕСНО
Детство и юность я провела в Бельгии, где работали родители, но каждое лето прилетала к своим бабушкам и дедушкам в деревню в Ярославской области, и русская деревня, свобода и простор меня покорили еще в детстве. Училась в Лозанне ресторанному бизнесу и там первый раз столкнулась с экофермой. Все продукты университетской столовой были из собственного хозяйства. Мне очень понравился этот подход, хотя я и успела заразиться сальмонеллезом от экокур. Вернулась в Россию, училась на маркетолога в Плехановской академии, работала сначала в одном рекламном агентстве, потом в другом — где и познакомилась с будущим мужем, Кирилл тогда был креативным директором. В целом мне нравился процесс производства рекламы. Так как я человек аккуратный и исполнительный, я делала свою работу хорошо, но мне не хватало чувства гордости за свой продукт, хотелось потрогать результат своего труда. Поняла, что раз уж люблю готовить, мне нравится разбираться в продуктах, и образование в сфере ресторанного бизнеса не давало покоя — поэтому в 2005 году открыла ресторан быстрого питания. Я как обычно бежала впереди паровоза — такого в Москве еще не было: своя пекарня, кофе на вынос в стаканчиках. Проработали мы два года, и я понимаю, что если бы это случилось сейчас, было бы совсем по-другому. А тогда все удивлялись, когда видели хозяйку за стойкой. Было сложно закупать продукты — не было ассортимента для ресторатора, как сейчас, мы буквально в чемоданах возили продукты, упаковку. Потом решили открыть мясной ресторан (не получилось, случился рейдерский захват), забросили историю с нашей фабрикой бутербродов. Но опыт был полезный.
РОМАНТИКА ИСЧЕЗЛА
Когда родилась дочка, я стала больше внимания обращать на то, что ест семья, думала, чем полезным кормить, искала, ездила куда-то, забивала каких-то уток. За банкой парного молока нужно было ехать 100 километров! Не было ничего, а хотелось, чтобы было. Я привозила свежие деревенские продукты сначала для себя, потом для друзей. Деревенское молоко же очень отличается от того, что продается в супермаркете, это совсем другой продукт. А еще жалко было деревенских жителей, которые сидели в деревне практически в нищете, за маленькие деньги тяжело трудились, искали, где продавать то, что вырастили. Мне стало интересно, и сначала я стала брокером по продаже молодняка мелкого рогатого скота, то есть связующим звеном между молочными фермами и потребителями.
Страна же большая, и я, молодая горожанка, могда пользоваться Интернетом, который в деревнях был недоступен. Знакомилась с людьми, объездила все фермы, поняла, как все устроено, как люди живут, что тут хорошего, что плохого. Увидела, что земля пустует, а места много. Изучила, что выращивают и, главное, куда потом девают то, что выращивают.
Посмотрела со стороны очень осторожно, а потом организовала ферму в деревне Даратники, куда приезжала маленькой и где мне так нравилось. Теперь я бы сделала иначе. Это все-таки 200 км от Москвы, нет никакой инфраструктуры, ни воды, ни канализации, ни газа. Да, есть электричество, генератор — зимой без него никак. Но нет, например, ветеринарной помощи, нет пунктов забоя. В деревне есть все для дачников, а для людей, которые хотят работать, ничего нет. Специалистов легче возить из города, продажи тоже в городе, расстояния — это долго, дорого и тяжело. То, что я могу создать для себя и своего маленького поголовья, я делаю. Я завела бычков и сначала очень хотела работать с односельчанами, бывшими колхозниками. Хотела взять на себя социальную нагрузку такую — обеспечить людей работой.
Но оказалось это очень сложным, и так получилось проработать всего пару месяцев. Вся представления о романтике сельской жизни быстро растворились, конечно. Очень тяжело, люди относятся с большим подозрением — приехала молодая неопытная москвичка, бычков завела. К тому же, если честно, они не отличаются трудолюбием. Люди готовы работать за очень маленькую зарплату, но чтобы ее платило большое серьезное предприятие, желательно, государственное. Мало кто верил, что человек может сам, по собственному желанию, заниматься таким трудом. От такого отношения вся радость — а ее очень много — тускнеет. Может, колхозы виноваты, что люди уже не видят в таком труде удовольствия. Сейчас у меня, как и у многих моих коллег, на ферме работают нанятые работники из других регионов, они у нас живут, поддерживают ежедневный уход — кормление, гигиена, и так каждый день. Это монотонный труд, не каждому подойдет.
У вас свое стадо?
Изначально я думала, что на ферме мы и будем жить, увлеченно читала истории про то, как семьи уезжали в деревню, думала об этом всерьез. Потом, когда там оказалась зимой, поняла, что нет, сначала дам ребенку образование — то, что сделали для меня мои родители, а дальше пусть выбирает. Не могу лишить дочку возможностей для развития, которые дает город, это несправедливо. Жить мы остались в Москве, я езжу в «Даратники»: мой график по плану — каждые две недели на 4 дня, но езжу и вне графика, если что-то случается. Получается примерно полмесяца в Москве, полмесяца на ферме. Муж продолжает заниматься рекламой, и вся эта фермерская история — только моя. Конечно, сначала он относился к моей затее немного неодно- значно. Но когда он приходит на свою модную работу, на встречи, а там клиенты и сотрудники охают и ахают: «Как, неужели у вас есть стадо? У вас, у такого модного, современного городского человека, — корова?!»
Подозреваю, что вот это бурное восхищение публики — единственное, что спасло меня в начале фермерства от раздрая в семье. Ну и потом я же заводила весь этот Ноев ковчег постепенно — чутьчуть кур, поросята, потом мне на день рождения подарили козу... Если бы это сразу была ферма на 150 голов, наверное, страшно, а по чуть-чуть — нормально. Как-то постепенно муж и смирился. Мы оба увлеченно занимаемся своими делами. Наверное, я иногда завидую людям, которые и супруги, и коллеги, вот они вместе завели свой трактор, поехали в поле... Иногда думаю, что хотелось бы так, но мы с мужем уже вместе заводили свой трактор на рекламном поле, вместе поработали, это было успешно, а теперь трактор у каждого свой, пока так.
У «Наших Даратников» мало пиара, я, например, не слишком активно продвигаю его в соцсетях. Хотя с удовольствием пишу о том, что у нас происходит, делюсь фотографиями — то козленок пробрался в телятник и решил там жить вместе с теленком, то вот кур мы «подкрасили» в зеленый цвет — а подписчице, которая угадала, зачем, подарили коробку деревенских яиц.
Отзывы о нас получаю постоянно — мы же с людьми работаем, это очень персонализированный бизнес. Очень приятно, когда покупателю нравится, расстраиваюсь, если что-то не по вкусу, исправляюсь, когда ошибаемся. Я стараюсь не спорить, а просто понять, почему что-то не удалось. Для меня гораздо хуже, если человек тихо «канул» и перестал заказывать, лучше, если спрашивают, уточняют, значит, хотят и дальше получать от нас еду.
это придает сил
Мне очень нравится понимать, что за эти пять лет я начала разбираться во всем своем хозяйстве. Я чувствую животных — сейчас они для меня важнее, чем еда, хотя начала я с продуктов. Это эмоциональная привязанность, часть жизни, в которую очень много вложено. У меня сейчас есть крупные животные, которые появлялись на моих глазах (чуть не сказала «я сама родила») — я видела, как они росли, что с ними происходило, какие они сейчас здоровые, спокойные, адекватные, мне комфортно с ними работать. И непросто было найти людей, которые относятся к животным так же, как я. Вначале меня ужасно мучило, что в мое отсутствие за ними будут плохо ухаживать, обидят, побьют. Бывает, что люди просто хотят понравиться, но они «не мои», сейчас я, наверное, научилась понимать это. Когда понимаешь, что ты в чем-то специалист, это ощущение радует. Главная сложность в том, что ферму нельзя поставить на паузу. Нельзя сказать: «Ой, вот об этом я завтра подумаю, ничего страшного». Да нет, страшно! Тут много задач, много вопросов, опыт уже многое подсказывает. Но ты не можешь — как человек с более «бумажной» профессией — сказать «я заболел» или «у меня дела».
Это сложно, но понимать, какая проблема будет завтра, какая послезавтра, ты не можешь физически — ты должен быть готов к морозам, к тому, что иногда придется не спать несколько дней, что у тебя температура, а корову нужно доить, никуда не денешься. Животные беспомощны — они от тебя зависят, так что будешь делать все возможное.
Я специально каждые три месяца остаюсь на ферме одна на три дня. Мне важно знать, что я могу, что меня не напугают неожиданности, что не будет страха с чем-то не справиться. Я же говорю людям, что и как лучше делать, а для этого я действительно должна знать, как лучше, должна убедиться: то, что я прошу сделать, возможно.
Я сначала очень боялась этого, но теперь знаю, что я умею. А то некоторые вздыхают — ох, одну корову держим, столько сложностей... А у меня сейчас такое поголовье: крупный рогатый скот, мелкий и поросята — 70 голов, птицы — куры, гуси, утки — 150 голов. В «Наших Даратниках», конечно, бывают гости — друзья и знакомые, такое «сарафанное радио». И не лень гостям ехать 200 км! Уже думаю, многие со мной хотят дружить, чтобы к нам приехать. Вот есть дача — там газон, ресторан рядом — никто туда не едет, а в деревню — каждое лето очередь из желающих. Но вообще-то детям современным это не очень интересно, из всех приезжавших только одна семья была с моими агроединомышленниками. Городских детей не увлекают все эти глянцевые «сейчас пойдем доить корову», они не привыкли к сельским животным.
буду смотреть на бычков
Я горжусь «Даратниками», они мне приносят радость. Ферму эту мне не подарили, не упала она на меня, я все это сделала сама — с самой первой головы. И хорошо, что постепенно, а если бы и правда на голову упало, наверное, развалилось бы. Горжусь — потому что это моими, вот этими, руками сделано, самостоятельно. Общение с животными — нечто особенное. Они дают энергию, притом что требуют очень много сил. Вот с людьми так бывает иногда: общаешься — интересно, но выходишь усталая, а животные тебя физически утомляют, а морально дают эти силы. Я очень разделяю животных и людей, животные, конечно, на втором месте, нет никаких иллюзий.
Но чтобы встать утром в эту дикую рань и что-то делать весь день, нужно это любить. И тогда все получается, и не страшны ошибки, и понятно, что просто попробуем еще раз или как-то по-другому. В планах на ближайшее время у меня пока увеличить «поголовье» в семье!
Потом подумаю и по поводу фермы. Она работает, это здорово, наверное, нужно специализироваться, но я не хочу отказываться ни от каких животных. Сейчас мы предлагаем мясо, коровье и козье молоко, домашние йогурт, творог и кефир (особенный, на тибетском грибе), деревенские яйца, сыр и брынзу. Я привыкла, что все под рукой, есть птица, свинина, телятина, я уже не хочу искать и покупать еду для семьи. Все работает, но я продолжаю учиться, чтобы лучше в своем деле разбираться. А когда думаю про себя, старенькую — совсем старенькую, вижу, что у меня большое стадо бычков. У меня уже не будет сил на всю эту компанию бегающих, мекающих, крякающих, а вот одно большое стадо — это будет мое занятие на пенсии, может, и дети подтянутся. Буду сидеть на табуреточке, радоваться, смотреть на бычков, как они гуляют, жуют траву, хрустят. И все.
