Ирина Хакамада: Моя мамочка

Моей маме исполнилось 87 лет, мы ездили к ней в гости, поздравляли. Она до сих пор живет в той самой квартире...
Ирина Хакамада: Моя мамочка
Недавно моей маме исполнилось 87 лет, мы ездили к ней в гости, поздравляли. Она до сих пор живет в той самой квартире, где я выросла. Конечно, мама — уже совсем одуванчик. Но до сих пор она для меня — источник доброты и любви.
РЕКЛАМА – ПРОДОЛЖЕНИЕ НИЖЕ

Помню, как мы с мамой ехали на троллейбусе в район Чапаевского переулка, в детский сад. Было очень холодно, мне года четыре. Мама работала воспитательницей в том же детском саду, но в другой группе. Мне так не хотелось туда ехать, было так противно и тоскливо. Спасало только то, что мама рядом! Сколько я себя помню, она всегда меня защищала. В восьмом классе я как-то сбежала с уроков. Директор узнал об этом, позвонил нам домой, а я подошла к телефону и стала изображать голос соседки. Он понял, что это я, но я играла до конца: соседка, и все тут! Потом пришла мама, и я ей вывалила всю историю: я сбежала с уроков и директор меня поймал. Мама написала мне записку о том, что я очень плохо себя чувствовала, поэтому с испугу наговорила по телефону непонятно что, и пришлось мне вызвать врача.

РЕКЛАМА – ПРОДОЛЖЕНИЕ НИЖЕ

А десятом классе меня на свидание пригласил очень взрослый мужчина, мне было 16, а ему — 37. В Серебряном бору он угостил меня мороженым и позвал в ресторан «Октябрь», сейчас там кинотеатр. До этого я никогда не бывала в ресторанах, мне стало очень любопытно, и я обо всем рассказала маме. Другая мать бы все запретила, правильно? А моя сказала: «Иди, Ира, но только в ресторан и обратно, никуда больше! У тебя все-таки завтра экзамен». Я пришлепала в ресторан, смотрела вокруг удивленными глазами, официанты подавали цыпленка табака — и мне было жутко интересно. Дите неразумное! Но все обошлось, в восемь я уже была дома.

Когда я училась в МГУ, как-то смылась на вечеринку биофака, и там было так весело, что я притащилась домой в 2 часа ночи. Отец, как настоящий японец, сам ничего не сказал, но передал через маму, что нельзя так поздно приходить. А мама меня прикрыла, сказала: «Я ей разрешила». Хотя сама жутко волновалась и ждала меня у окна. Я до сих пор помню, как я иду по улице, молодой человек меня провожает, а мама стоит у занавески, такая грустная, и смотрит во двор.

РЕКЛАМА – ПРОДОЛЖЕНИЕ НИЖЕ
РЕКЛАМА – ПРОДОЛЖЕНИЕ НИЖЕ

Когда мне было лет 18 и я только поступила в институт, мне вдруг захотелось стать блондинкой. Отец тогда жил с нами, но денег давал копейки. И вот мама на последние гроши купила мне парик. За 100 рублей, а это была вся ее зарплата! Другая сказала бы: «Перестань думать о чепухе, даже выброси из головы!» А моя отдала последние деньги...

Однажды папа в кои-то веки заметил, что у него взрослая дочь, и купил мне дорогущие сапоги. Они были абсолютно дамские, на каблуке, на цигейке. Мне это дико не понравилось, а папа злился, что я в них не хожу. Мама опять заступилась за меня: «Она девчонка, зачем ты ей купил эти бабьи сапоги? Ну и что, что дорогие? Они ей не нравятся!» И отец отступил.

Я помню, однажды родители поссорились, отец налетел на маму, а я, малюсенькая, встала между ними и стала бодать в живот своего японского папашу. Он кричал: «Что это она делает?!» А мама ответила: «Она самурай, как и ты. Это твой ребенок, Хакамада, а ты чего хотел?» В общем, у нас было весело.

РЕКЛАМА – ПРОДОЛЖЕНИЕ НИЖЕ

Когда я уже выросла, мама была мне подружкой, она знала обо мне абсолютно все. Из-за меня она рано ушла на пенсию: сидела с Данилой, чтобы я могла доучиться и защитить диссертацию. В то время нянь не было, денег не было, и мама пожертвовала собой.

Когда я вышла замуж во второй раз, а там был ребенок, которого я тоже привела домой, мама кричала: «Зачем тебе это? Зачем ты на себя столько вешаешь?» А потом смирилась. Когда я разводилась и снова выходила замуж, мама вначале меня осуждала, кричала: Караул!», а потом говорила: «Вообще-то я тебя понимаю».

Бывало, что она ругалась на моих мужей: «Твой муж такой же идиот, как и предыдущий». У нас начинались страшные ссоры. И однажды я в шутку пригрозила, что если будут травить моих мужей, то я поступлю на манер Раскольникова. Мама шутку не поняла и на всякий случай закрыла дверь на ключ. Я ведь самурай — долго терплю, а потом как выдам! И она решила быть поосторожнее: все-таки Хакамада, черт знает, что у этих японцев в голове.